10
Мы не вечно застывшие мумии с лицом, повернутым в одну сторону, и не хотим ими быть; мы не хотим замкнуться в узких загородках левого ханжества, где механически мямлят формулы, соответствующие молитвам признанных религий; мы люди и люди живые, жаждущие внести нашу, пусть и скромную, долю в творчество истории. («Смелость», «С. и Р.», т. I, стр. 8).
Мы превозносим моральные и традиционные ценности, отброшенные и обесцененные социализмом; но главное фашистский дух бежит ото всякой произвольной ипотеки на таинственное будущее. («Спустя два года», «С. и Р.», т. II, стр. 153).
Что касается слов и понятий, связанных с правой и левой, с охраной и обновлением, с традицией и прогрессом, то мы не цепляемся отчаянно за прошлое, как за ковчег спасения, но и не бросаемся сломя голову, в туманы соблазнительного будущего. («Краткая прелюдия», «С. и Р.», т. II, стр. 236).
Отрицание, вечная неподвижность – это проклятие. Я за движение. Я путник. (Е. Людвиг, Разговоры с Муссолини, стр. 204).
(обратно)
11
Против демолиберального индивидуализма, мы первые утверждаем, что индивид существует только в государстве и только приемля необходимость государства, и что шаг за шагом с осложнением цивилизации свобода индивида все более ограничивается. (Большой рапорт фашизма, 14 сент. 1929 г.; «С. и Р.», т. VII, стр. 147).
Чувство государственности господствует в сознании Итальянского народа, чувствующего, что государство есть незаменимая гарантия их единства и независимости, что только государство представляет в будущем непрерывность их рода и истории. (Послание в 7-ой год, 25 окт. 1929 г.; «С. и Р.», т. VII, стр. 152).
Если за истекшие 80 лет мы осуществили такой значительный прогресс, то вы можете мысленно представить и предвидеть, что в ближайшие 50 или 80 лет шествие Италии, этой Италии, мощь и циркуляцию жизненных сил которой мы чувствуем, будет действительно грандиозно, если только мы сумеем сохранить согласие всех граждан, если государство будет арбитром политических и социальных споров, если все будет в государстве и ничего вне государства, ибо ныне нельзя представить индивида вне государства, разве только дикаря, ищущего для себя уединения среди песков пустыни. (Речь в Сенате 1 июля 1928 г. , «С и Р.», т. VII, стр. 173).
Фашизм возвратил государству его суверенную деятельность, настаивая, вопреки всем различиям классов и категорий, на его абсолютной моральной ценности; он вернул государственному правлению, сведенному к исполнительному органу выборного собрания, его достоинство представителя личности государства и полноту имперской власти; он освободил администрацию от давления всякой партийности и всяких интересов. (В Государственном Совете 22 декаб. 1928 г.; «С. и Р.», т. VI, стр. 392).
(обратно)
12
Пусть не думают отрицать моральный характер фашистского государства, ибо я постыдился бы говорить с этой трибуны, если бы не чувствовал, что представляю моральную и духовную силу государства Что представляло бы собой государство, если бы не обладало духом, моралью, дающей силу его законам и понуждающей граждан к повиновению.
Фашистское государство настаивает полностью на своем этическом характере, оно есть государство католическое, но фашистское, даже прежде всего, исключительно и главным образом, фашистское. Католицизм его восполняет и мы это открыто заявляем, но пусть никто даже не пытается, под видом философии или метафизики, подменить карты на столе. (Речь в Палате Депутатов, 13 мая 1929 г., «С. и Р», т. VII, стр. 105).
…Государство, сознающее свою миссию и представляющее двигающийся вперед народ; государство, непрерывно его преобразующее, даже его внешний облик. Такому народу государство должно говорить великие слова, побуждать его на великие дела и великие идеи, а не только заниматься текущими административными делами. (там же, стр. 107).
(обратно)
13
Понятие свободы не абсолютно, ибо в жизни нет ничего абсолютного. Свобода не право, а долг, не подарок, а завоевание; не уравнение, а привилегия. Понятие свободы меняется во времени. Есть свобода во время мира, которая не может быть свободой в военное время. Есть свобода в богатые времена, которая не может быть дозволена во времена бедности. (Речь в 5-ую годовщину учреждения дружин 24 марта 1924 г., «С. и Р.», т. IV, стр. 77).
В нашем государстве свобода индивида не отсутствует. Он обладает ею более, чем изолированный человек, ибо государство его защищает и он является частью государства. Изолированный человек остается без защиты. (Е. Людвиг. Разговоры с Муссолини, стр. 129).
(обратно)
14
Ныне мы возвещаем миру создание могущественного объединенного Итальянского государства, от Альп до Сицилии. Это государство выявляется в концентрированной, организованной и объединенной демократии, в каковой народ движется по своей воле, ибо, господа, или Вы впустите народ в крепость государства, и он будет защищать его, или он будет вне государства и тогда он его атакует. (Речь в Палате Депутатов, 9 дек. 1928 г., «С. и Р.», т. VI, стр. 77).
При фашистском режиме единство всех классов, политическое, социальное и моральное единство Итальянского народа осуществляется в государстве, только в фашистском государстве. (Речь в Палате Депутатов, 9 декабря 1928 г., там же).
(обратно)
15
Мы создали объединенное Итальянское государство. Подумайте, что после Римской Империи Италия перестала быть единым государством. Здесь мы торжественно подтверждаем нашу государственную доктрину; здесь столь же энергично я подтверждаю мой лозунг из речи в Миланской Скале: «все в государстве, ничего против государства и ничего вне государства». (Речь в Палате Депутатов, 26 мая 1927 г., «С. и Р.», т. VI, стр. 76).
(обратно)
16
Мы находимся в государстве, которое контролирует все силы, действующие в лоне государства. Мы контролируем политические силы, моральные силы и экономические, следовательно, мы находимся в полном корпоративном фашистском государстве. Мы представляем в мире новое начало, мы представляем чистую, категорическую, окончательную антитезу всему миру демократии, плутократии, масонства, одним словам, всему миру бессмертных начал 1789 года. (Речь 7 апреля 1926 г., «С. и Р.», т. V, стр. 310).
Министерство корпораций не является бюрократическим органом, и тем менее оно желает заменить профсоюзные организации в их необходимо самостоятельной работе, направленной на организацию, отбор и совершенствование своих членов. Министерство корпораций есть орган, посредством которого в центре и на периферии осуществляется полная корпорация, достигается равновесие между интересами и силами хозяйственного мира. Достижение, возможное только в плоскости государства ибо оно одно стоит над противоположными интересами отдельных лиц и групп и координирует их с высшей целью; достижение, облегченное тем обстоятельством, что все признанные, гарантированные и охраняемые в корпоративном государстве, экономические организации живут на общей орбите фашизма, т. е. приемлют доктринальное и практическое учение фашизма. (Речь на открытии Министерства Корпораций 31 июня 1926 г., «С. и Р», т. V, стр. 371).
Мы учредили корпоративное и фашистское государство, государство национального общества, государство охраняющее и контролирующее, гармонизирующее и регулирующее интересы всех социальных классов, получающих равную защиту. Между тем как прежде, во времена демолиберального строя, рабочие массы смотрели с неодобрением на государство, были вне и против государства, считали его своим врагом во всякий день и всякий час, ныне нет работающего итальянца, который не искал бы своего места в корпорации, в федерации, который не стремился бы стать живой молекулой великого, огромного живого организма каковым является национальное корпоративное фашистское государство. (Речь в четвертую годовщину похода на Рим, 28 окт. 1926 г., «С. и Р», т. V, стр. 449).
(обратно)
17
Война была революционной в смысле ликвидации – в реках крови – века демократии, века числа, большинства количества. (В какую сторону идет мир? «С. и Р.», т. II, стр. 265).
(обратно)
18
Ср. выше, примечание 13.
(обратно)
19
Раса – это чувство, а не реальность; 95% чувства. (Е. Людвиг. Разговоры с Муссолини, стр. 75).
(обратно)
20
Нация существует, поскольку она является народом. Народ возвышается, поскольку он многочисленней, трудолюбив, упорядочен. Мощь есть результат этого основного трехчлена. (На общем собрании режиму 10 марта 1929 г., «С. и Р.», т. VII, стр. 14).
Фашизм не отрицает государства; он утверждает, что национальное или имперское общество граждан может быть мыслимо только в форме государства. (Государство, Антигосударство, Фашизм «С. и Р», т. II, стр. 294).
Для нас нация есть прежде всего дух, а не только территория.
Были государства, имевшие громадные территории, и не оставившие следа в человеческой истории. Нация не есть число, ибо в истории были очень маленькие, микроскопические государства оставившие незабываемые, вечные памятники в области искусства и философии. Величие нации это комплекс всех этих качеств, всех этих условий Нация велика, когда реализует силу своего духа (речь в Неаполе 24 окт. 1922 г.; «С. и Р.», т. II, стр. 36).
Мы желаем объединить нацию в суверенном государстве, оно над всеми и может быть против всех, ибо представляет моральную непрерывность нации в истории. Без государства нет нации. Тогда имеются лишь человеческие толпы, доступные всякому разложению, которому может подвергнуть их история. (В Национальном Совете Фашистской Партии 8 авг. 1924 г.; «С. и Р.», т. IV, стр. 244).
(обратно)
21
Я верю, что если народы хотят жить, они должны развивать известную волю к власти, иначе они лишь существуют, тянут лямку в жизни и делаются добычей более сильного народа, развившего такую волю к власти. (Речь в Сенате 27 мая 1926 г., «С. и Р.», т. V).
(обратно)
22
Фашизм перековал характер Итальянцев, сорвав с наших душ все нечистые наросты, закалив его для всяких жертв и придал Итальянскому лицу настоящую силу и красоту. (Речь 25 мая 1926 г.; «С и Р.», т. V, стр. 346).
Уместно пояснить внутренний характер и глубокое значение фашистского набора. Дело идет не только о церемонии, но о важнейшем моменте в системе воспитания и полной тоталитарной подготовки итальянца, которую фашистская революция считает основной и бесспорной задачей государства. Если Государство не выполняет этой задачи или допускает, чтобы ее у него оспаривали, то оно просто-напросто рискует своим правом на существование. (Речь в Палате Депутатов 28 мая 1928 г.; «С. и Р.», т. VI, стр. 156).
|
